На другой день на площади происходили народные гуляния. Гремел с эстрады голос массовика-затейника, со стороны проспекта подходили все новые зеваки. В одиннадцать с эстрады выступил губернатор, поддержанный редкими хлопками, его сменил местная рок-знаменитость; одним словом, все шло заведенным порядком: ни шатко ни валко, ни скучно ни весело. Народ ждал Волковича. И он явился, яко тать в нощи. Соткался посреди толпы прямо из спертого воздуха, с двумя зыркающими шкафами по бокам, с готовым сетчатым микрофоном в руках.
— Не нужно никаких артистов, — кричал он, отмахиваясь ухоженной рукой от незримых артистов, видимо, сильно досаждавших ему. — Я сам петь буду, и всё! Однозначно!
И, сходу, перекрывая массовика-затейника, заявил:
— Частица черта в нас
Заключена подчас,
И сила женских чар
Таит в себе пожар!..
К нему, сквозь веселящуюся толпу, уже протискивались бледные официальные лица в гражданском. Но дорогу им заступили шкафы, и как-то вдруг особенно резко обозначились под их пиджаками наплечные кобуры. Бледнолицых мягко, но недвусмысленно оттеснили, и на том начавшийся было инцидент был исчерпан.
Удивительно, но какая-то чертовщина творилась на гуляниях с непостижимым Владимиром Волковичем. Граждане клялись, что могли видеть его во многих местах сразу. Тут он стучит себя ребром ладони по налившейся малиновым вареньем шее и брызгает сокровенное:
— Он шеей думает, ваш Лебедь. Вот он у меня где сидит.
Там он мирно препирается с избирателями:
— Вы что, думаете, я комаров ваших кормить приехал? Вы мне это прекратите! Не потерплю никаких комаров. Выбираете меня, и завтра же никаких комаров в области.
В ответ на столь смелое заявление из толпы высунулся местный острослов и необдуманно ляпнул:
— Что же, в соседнюю перегоните?
Лучше бы он промолчал. Владимир Волкович полез драться:
— Ты, умник, выйди отсюда! Немедленно выведите его! Не буду говорить, пока не выведете этого умника! Я сказал!
Никто не знает, чем закончилась бы эта сцена, если бы в этот самый момент в отдалении не послышались первые раскаты грома; разом потемнело, порыв ветра пронесся, и показалась над домами серая шевелящаяся туча...